Мой дедушка, Константин Николаевич Богданевич, фуражир колхоза имени 12-летия Октября, был призван в ноябре 1939-го в 44-ю стрелковую Щорсовскую дивизию, которую перебрасывали на Советско-финскую войну. Он и еще несколько односельчан получили повестки из Черняховского военкомата.

         Богданевичу было тогда 35 лет. Сыновья Петр и Саша не могли понять, куда забирают отца. Всегда веселая жена Елена, которую муж называл Галеной, была огорчена, плакала. Обняла, поцеловала, вручила освященную еще в 1928-м в Анно-Зачатьевской церкви села Забродье иконку Николая Чудотворца: «Спаси и сохрани, Господи, моего Костика!»
         Ездовой из первой бригады вместе еще с тремя односельчанами повез его в райцентр Черняхов, а потом — в Житомир. Загрузили в эшелон, который двинулся на Север. Богунский полк 44-й стрелковой дивизии прибыл на станцию Кем (Карелия). Оттуда — пешком в Ухту. Государственная граница — рядом. Перешли ее и двинулись дальше.
         44-я стрелковая дивизия получила задание: нанести удар по населенному пункту Суомуссалми, заблокировать дорогу Раате—Суомуссалми и выручить сформированную в Туле 163-ю дивизию, которая фактически попала в финское окружение и истекала кровью.
         Отступая, финны сожгли Суомуссалми. Ныне на гербе города изображены три факела в память об этом.
         В конце декабря финны перенесли главный удар по 44-й дивизии на Раатской дороге. Расчленили колону на шесть частей и периодически наносили огневые удары.
         21 декабря 1939-го Сталину исполнялось 60 лет. Советские военачальники хотели подарить ему быструю победу над финнами. Но 22 декабря возле Хаукили, в 12 километрах от Суомуссалми, финны остановили наступление Щорсовской дивизии.
         Шинель, хлопчатобумажная гимнастерка и тонкое белье, брезентовые ботинки с семиметровыми обмотками, буденовка, брезентовые варежки. Вот и все обмундирование солдат в сорокаградусные финские морозы. Офицеры были одеты значительно лучше: кожухи, шапки, валенки.
         Для поддержания боевого духа красноармейцев ввели «наркомовские 100 граммов». Как-то привез старшина водки на 500 бойцов. Выпившие свыше нормы первыми полегли в бою.
         Привезли суп. Раскрыли бачки полевой кухни, а он льдом покрылся на сильном морозе. Хотели к супу кусок хлеба отрезать, а он замерз так, что надо топором рубить. Кони от морозов гибли. Есть было нечего. Так что ходили к мертвым лошадям, отрубали куски и грызли. А мясо сырое. Потом — расстройства желудка, истощение.
         Часто бойцы охотились на оленей. В котлах растапливали снег. Чтобы согреться, разводили костер — и становились удобной мишенью для финских снайперов. Что делать дальше? Ждали приказа командиров.
         Как-то среди хвойного леса наткнулись на финское поселение, пять домов. Амбары были забиты до самого верха разной консервацией. Бойцы удивлялись: как те банки открывать? Поскольку в селе тогда еще не умели консервировать. Только в деревянных бочках солили. Поэтому взяли чистую скатерть, обмотали закрытую крышкой стеклянную банку и разбили над миской.
         Часто подразделения действовали разрозненно, на свое усмотрение, по лесам, через болота пробирались к советскофинской границе. Накануне нового 1940 года бойцам выдали битые валенки, шапки-ушанки, теплые варежки. Продвигались по замерзшему болоту неподалеку от дороги. Смело пошли в бой и... понабирали полные валенки воды. Ледяная вода превращалась в лед. Снимали валенки, грели ноги шинелями. Кто вовремя этого не сделал, тем в медсанбате ампутировали конечности вместе с валенками. Такое было в холодных снегах Суоми.
         Дедушка вспоминал, как засмотрелся на сказочную ель и заснул. Если бы не товарищ, родом из соседнего села Выгода, почил бы вечным сном.
         А потом — ранение в голову. Деда спасли санитары. После выздоровления он снова попал в свой полк, который после сокрушительного поражения был сформирован сызнова.
         В апреле 1940 года Богданевич вернулся домой. Раненый, плохо видящий правым глазом. Родные встретили его радостно. Сыновья Петр и Саша не отходили от отца. А как счастлива была жена Галена! Она твердо верила, что остаться живым мужу помогла освященная иконка Николая Чудотворца.
         Старшину Константина Богданевича пригласили на работу в Черняховский райвоенкомат. А потом четыре года воевал с немецкими захватчиками. После демобилизации много лет трудился в колхозе. Был работящим и инициативным. В 1946-м организовал успешный сев зерновых в первой бригаде. Сегодня уже не все и представляют, как в те времена было сеять...
         Дедушка так намерзся в снегах Финляндии, что всегда, даже в небольшой мороз, одевал варежки из овечьей шкуры. О событиях той войны лишь шепотом осмеливался рассказывать. Ведь большинство бойцов дивизии осталось в снегах Суоми.