Просматривая как-то свои старые записные книжки, встретил запись: "Книга Е. Герасимова "Повесть о Щорсе". Подлипинский, бывший цирковой борец, командир роты Богунского полка".

         Я давно хотел узнать, существовал ли такой человек в жизни. Случай помог мне. В октябре 1962 года Гомельская студия телевидения поручила мне подготовить передачу о ветеранах революции - гомельчанах. Меня познакомили с Максимом Михайловичем Брокоренко, бывшим бойцом легендарной Щорсовской дивизии, человеком трудной и интересной судьбы. Беседуя с ним, я вспомнил о старой записи в блокноте. "Может быть, он знает что-нибудь о Подлипинском?" - подумал я.
         - Не знаю такого, - ответил Максим Михайлович. - А кто он был?
         Я начал рассказывать...
         - Так это же Коля Побудинский! - воскликнул Брокоренко.

         ...В тот вечер я услышал несколько удивительных, похожих на легенды, рассказов о двух Николаях - Побудинском и Грубове, бывших цирковых борцах и бесстрашных армейцах.

         ...В кинофильме "Щорс" есть эпизод: богунцы, узнав о том, что в Германии началась революция, идут в немецкие окопы брататься. В кинофильме все кончается благополучно - улыбки, объятия... На самом деле, по рассказу Брокоренко, было совсем не так. Когда до немецких окопов оставалось метров пятьдесят, оттуда раздались выстрелы. Богунцы залегли и стали отползать назад (многие из них были без оружия - ведь шли не воевать, а мириться). Максим Брокоренко видел, как упал его брат Иван. Все ползли, а он остался лежать, судорожно цепляясь пальцами за траву. Максим вскочил на ноги и побежал к брату. Но его уже опередил какой-то высокий, широкоплечий боец. Он склонился над Иваном, взвалил себе на спину и быстро пополз к своим окопам.
         Санчасть находилась в Унече, и всю дорогу от Клинцов до Унечи боец нес Ивана на руках. Это и был Николай Побудинский. Так они познакомились - бывший цирковой борец и юноша из белорусской деревни - и стали друзьями.
         Максим Михайлович рассказал, что Щорс лично знал Николая Побудинского и очень ценил его за находчивость, смелость и силу. По личному приказу комдива Побудинский вскоре был назначен командиром роты взамен выбывшего на лечение Ивана Брокоренко. Однажды в расположение его роты пришел Щорс. В бараке было жарко и весело. В центре стоял Побудинский, заложив правую руку за спину, а левой обхватив своего очередного "соперника". Такие поединки устраивались здесь каждый вечер, и не было случая, чтобы кто-нибудь положил на лопатки Николая. Но на этот раз желающих бороться больше не было - все окружили любимого комдива. А Щорс подошел к Побудиискому, пожал руку и спросил:
         - А много ли в полку у нас циркачей?
         - Можно даже труппу организовать, - засмеялся Побудинский. - Есть у нас и борцы, и клоуны, и акробаты.
         - Это интересно. Заходите с товарищами завтра ко мне, - сказал Щорс.
         А через несколько дней жители окрестных сел и даже красноармейцы были удивлены необычным зрелищем. Из Унечи выехало несколько разукрашенных телег. На передней, распевая частушки, стоял настоящий клоун: в колпаке, с размалеванным лицом. И только очень немногие знали, что это щорсовские циркачи отправились на разведку в глубокий тыл врага. Командовал ими Николай Побудинский.
         Много дней разъезжали они по занятым немцами и войсками Скоропадского деревням, собирая на свои представления толпы крестьян. И в каждой из них надежные люди получали от щорсовцев указания и оружие. А на стенах домов и заборах появлялись листовки, призывающие бороться с оккупантами.
         Бывшие артисты давали представления не только в тылу врага. В один из весенних дней 1919 года они выступили на площади в Житомире, перед бойцами своей дивизии. По узкому коридору между людьми на площадь выехала захваченная у противника грузовая автомашина. Из нее вышел Николай Грубов (кстати, он участвовал в захвате этого автомобиля), прошелся, разминаясь, поздоровался с кем-то, потом лег на мостовую. Побудинский один снял с кузова тяжелый помост и положил его на товарища. Шофер завел мотор, развернулся и проехал по помосту, снова развернулся и вновь проехал. И так несколько раз. А когда Грубов поднялся с земли, десятки рук подхватили его и начали качать. Сотни людей кричали и хлопали в ладоши от восхищения. Среди них был и Николай Александрович Щорс.
         В ту же ночь Побудинский, Грубов, Брокоренко и еще один боец ушли в тыл к петлюровцам, чтобы захватить и доставить в штаб "языка". В темноте они подошли к занятому врагом селу. Но, увидев у крайней хаты заставу, залегли.
         - Заставу мы сняли, - рассказывает Максим Михайлович, - и по огородам побежали к центру. А оба Николая уже были там, на площади, где стояли вражеские лошади.
         - Гони коней из села, - крикнул Побудинский и побежал к штабу.
         Застигнутые врасплох офицеры сдались без единого выстрела. Шум разбудил солдат. Они выскочили из соседних хат, но, увидев направленные на них винтовки и услышав властный голос: "Стройся без оружия!" - и не разобравшись в темноте, много ли нападающих, послушно выстроились. К этому времени в село вернулся угнавший коней Брокоренко с товарищами. А утром рота петлюровцев под конвоем четырех смельчаков подошла к штабу Богунского полка.
         Николай Побудинский получил за ту разведку награду - именные золотые часы от комдива.
         Когда дивизия заняла Чернигов, Щорс был удивлен, услышав, как пленный гайдамацкий оркестр играет "Интернационал". Оркестранты были людьми, видимо, неглупыми и предусмотрительными и сумели втайне от своего начальства разучить пролетарский гимн. Щорс, с согласия музыкантов, зачислил их в свою дивизию.
         Несколько раньше у петлюровцев была захвачена вагон-типография, и теперь в дивизии регулярно выходила газета. А комдив уже мечтал о большем - в частых беседах с бойцами он говорил, что скоро к вагона-типографии прицепят еще несколько вагонов. И тогда у богунцев будет свой агитпоезд с разными студиями - драматической, музыкальной, цирковой, ораторской - ведь в дивизии так много талантливых людей. Претворить в жизнь ту идею Щорс не успел...

         Очень скупы воспоминания Максима Михайловича о своих боевых друзьях - ведь прошло 45 лет. Я сознательно ничего не приукрашивал - просто пересказал воспоминания старого бойца. Эти и другие его рассказы будут основой документальной книги о моих земляках-гомельчанах, бойцах Богунского полка, которую я хочу написать. И я очень верю, что читатели журнала помогут мне в сборе материала о двух замечательных людях - Николае Грубове и Николае Побудинском, судьба которых после окончания гражданской воины пока неизвестна.

         Очерк напечатан в журнале "Советский цирк" в феврале 1963 г.
         Рисунки выполнены Г.Калиновским