|
Вспоминает красноармеец полковой батареи 305-го стрелкового полка Хропатый Федор Павлович:
"…как подлечили нас немного, подкормили, так суток через десять, а, может, и больше, собрали всех, кто вернулся с того 27-го километра, и построили. Стоим, ждем. И вдруг привозят генерала Виноградова, командира нашей дивизии, и еще с ним четырех его побратимов. И зачитывают нам приговор: Виноградова и тех других офицеров (их фамилий я не помню) расстрелять как предателей народа. На наших глазах их и расстреляли. Я потом узнал, что расстрелять хотели больше командиров, но они сами застрелились...
Вот так. За что их? За то, что они остались живы и не дали нам погибнуть?... Этот генерал под пулями вел себя бесстрашно. Да, мы не смогли прорвать кольцо, но была ли в том вина Виноградова?
И еще мне запомнилось: после того, как выстрелы стихли, те, кто скомандовал "Огонь!", зааплодировали...".{12}
Вот, что говорил о комбриге Виноградове простой солдат.
А вот, что говорило о командире 44-й стрелковой дивизии и о ее поражении руководство РККА.
"С отходом 163-й стрелковой дивизии перед противником осталась одна 44-я дивизия. Надо было принимать решение - отводить 44-ю дивизию или нет. Противник, обходя с юга, начал дробить и окружать по частям силы 44-й дивизии. Если здесь вспомним об окружении 54-й дивизии, то получается интересная картина. С одной стороны - противник, который старается раздробить дивизию на мелкие части и окружить их. Такой способ действия является правильным - необходимо всегда противника дробить на части, а потом отдельные очажки ликвидировать. С другой стороны сидят "толстовцы", которые вместо того, чтобы своевременно чистить завал из 10 деревьев, сидят и ждут, когда навалят 20. Разведки нет, фланги и тыл не охраняются. Несмотря на то, что все наши уставы говорят об охране флангов, несмотря на то, что Ставка 12 декабря специальным указанием о новых тактических приемах, которые нужно применять в финляндской войне, указывала, что смотрите за флангами и тылом, ничего не было сделано. Окруженные войска как "зачарованные" сидели в лесу". (Из выступления Б.М. Шапошникова на совещании руководящего состава РККА 14-17 апреля 1940 г. Материалы совещания.)
Аналогичная оценка действий командования 44-й стрелковой дивизии была дана и в докладе наркома обороны СССР К.Е. Ворошилова на заседании Главного военного совета весной 1940 года, который сказал, что 44-я стрелковая дивизия "была блокирована вследствие трусости и предательства со стороны командования дивизии".
Но полностью ли лежит вина за гибель дивизии и личного состава на её командире комбриге Виноградове?
Наверное здесь будет уместно вспомнить и об уничтожении командного состава РККА в 1937-1938 гг, которое привело к тому, что полками, дивизиями, корпусами, армиями командовали зачастую командиры, не имевшие необходимых знаний и боевого опыта. Можно вспомнить и о том, что руководство 9 армии и Ставки гнало дивизию вперед, даже не собрав ее роты, батальоны, полки в единое целое. Можно говорить и об ошибках в планировании операции 9 армии, о которых хорошо написано в существующей исторической литературе.
Но мне хочется назвать совсем другую причину, которая, по моему мнению, лежит в основе всего, и в том числе в основе неудач в этой войне, и в основе разгрома Красной Армии в начальный период Великой Отечественной войны. Она не изжита и до сей поры. И, не дай бог, если случиться опять война, мы именно по этой причине будем опять заваливать противника труппами своих солдат.
Неуважение своего народа правителями, неуважение своих солдат командирами, неумение и нежелание признавать своих ошибок и нежелание отвечать за них. А посему перекладывание груза ответственности на нижестоящих, и как следствие некомпетентность, кастовость, приводящая к круговой поруке. Не важно как думает про меня солдат, важно как думает про меня начальник.
Тысячи убитых не стали причиной для поиска того главного, что надо было срочно исправлять. Были найдены, как всегда, "стрелочники". Показательные расстрелы, показательные наказания. А потом все то же самое, но уже в другие времена.
После окончания военных действий 13 марта 1940 года, 44-я стрелковая дивизия продолжала действовать на том же участке фронта.
Вспоминает красноармеец полковой батареи 305-го стрелкового полка Хропатый Федор Павлович:
"Мы думали, что еще будем наступать. Дивизию начали пополнять людьми, вооружением. Но 12 марта объявили о перемирии, и уже через 5 дней мы пешком (200 с лишним километров) пошли на станцию Кемь. И оттуда поездами - в Украину".{12}
Дивизия была отправлена из Кеми с 12 по 21 апреля 1940 г обратно домой - в Киевский военный округ.
3 октября 2009 года в лесу около старой погранзаставы "Важенвара" на российско-финляндской границе, через 69 лет после окончания советско-финляндской войны, на месте захоронения в марте 1940 г около четырехсот бойцов 44-й стрелковой дивизии, был открыт памятный знак и отданы воинские почести.
Эта братская могила была обнаружена таможенным поисковым отрядом "Стерх" в 2004 году. Тогда же было задумано установить здесь памятный знак. Старая могила была очищена от поваленных деревьев, сделано ограждение. В 2007 г. на этой братской могиле был возведен деревянный православный крест, а в 2009 г. на общественные средства была сделана памятная доска, которая представляет собой мраморную плиту с надписью, закрепленную на большом гранитном валуне. {9}
|
